3 Зимы, 2 лета (Часть 7, Все это - сказки)

Хорошо сказать «Приходи» и сидеть в ожидании ...

Я подумал про себя «где ж силы-то берутся?» спокойно встал и открыл кран с холодной водой. Набрал в ладони ледяной воды и продолжал стоять, глядя на свои линии жизни, любви и ума. Убегающая прозрачная вода сплетала и запутывала все мои линии и распрямляла мои мысли. В мозгу все явственней обретали очертания две дороги. Та, по которой я дошел сюда, и та, которая простиралась впереди. Томительное ожидание, тоска, боль разлуки, одиночество. Холодные ночи, бесконечные дни, случайные прохожие. Ледяные дожди, желтые опавшие листья, пьяные продавцы овощных и стройные отчужденные стюардессы. Тонкие ножки бокалов с коктейлями странных цветов, девушки телефонных коммутаторов Португалии и Австрии с прокуренными голосами студенток и голосами дикторов радио... Все это подошло к своему концу, и я уже видел ее лицо с улыбкой, когда она откроет мне дверь. В комнате будет гореть мягкий желтый свети я услышу запах ее духов и заморского чая. Я протяну свою руку, и нас уже ничего не сможет остановить.


Фото-художник ШурэлоЯ четко понимал, что этот этап я прожил. На сердце было легко и немного пусто. Я понимал, что дальше все будет совсем иначе. У меня было чувство, что это я уезжал на войну. Это я победил дракона и отыскал в дремучем лесу аленький цветочек, это я проплыл 7 морей и когда вся моя команда погибла в шторм, остался один, держась за мачту и был подобран пиратами. Это я стал разбойником и исколесил пол-мира и теперь вернулся в свой город после 59 лет 4 месяца и еще 3 дня. Это она никуда не выходила, живя за стеной города. Это она ждала вестей с поля битвы, где я сражался с одиночеством, бессонницей, страхом и вплотную подошедшим безумием. Я победил. Мне теперь «не страшен серый волк». Я, конечно, сейчас прийду... Ну, как же не прийти... Только, вот узнаешь ли ты меня, «девочка»?...

Фото-художник
CAVAGNA OTTAVIO

Я вытер лицо маминым полотенцем и посмотрел на себя в зеркало, - долгие годы странствий и соленый холодный ветер сделали кожу грубой, и я уже не вздрагивал если насекомые Амазонки прокусывали ее. Шрамы от ножей, кортиков и сабель покрывали все мое тело. Один глаз различал только свет и тень. Седые волосы торчали в разные стороны. На губах играла нахальная улыбка сильного человека, который знает цену времени, денег и человеческих пороков.

Я взял с серванта два железных рубля и вышел на улицу. Фонари уже горели желтым светом. Прохожих не было. Машин не было. Город наполнился испарениями. Вечер был теплым, липким, душным. Пахло бензином, котлетами, туманом с реки, мусором от колхозников, и еще чем-то сладким. Я посмотрел на север. Дорога была неблизкой. Проделать ее предстояло пешком. В кармане звенели 2 монеты. На одну из них можно было купить проезд на такси. На вторую – букет ромашек. Такси не было. Ромашек никто не продавал.

Я быстро начал шагать навстречу северу в предвкушении жарких поцелуев, страстных вздохов, сладкого обладания и полного бессилия после. Силы наполняли мои руки и я был уверен, что если времени будет не хватать, я смогу побежать как пантера на четырех лапах.

Всю дорогу к ее дому за мной в 50 шагах сзади шел мальчик 10 или 12 лет с огромной собакой на длинном поводке. Собака и мальчик были одного роста. Мальчик пел песенку и весело насвистывал. Никогда потом я не слышал этой песни, да и язык мне до сих пор не известен.

Продолжение следует.